В этом тексте рассказывается о судебном процессе в Германии, обвиняемыми в котором выступают офицеры сирийских спецслужб, которые просили убежище в Германии, но были изобличены как соучастники страшных пыток и убийств сирийских активистов и невинных граждан Сирии.
Несмотря на большое количество заинтересованных лиц, среди которых есть и правозащитники и активисты и журналисты и потерпевшие , а так же просто сочувствующие, никто не ожидал таких масштабов свидетельских показаний на 30-ом заседании , по делу полковника разведки Анвара Раслана, и прапорщика Ияда Аль-Гариба ,которые прокатились жутким «оглушительным» эхом, не менее ужасающих фотографий, просочившихся через «Цезаря» .
Слушание, на которое удалось попасть изданию «Заман Аль Васль», и которое растянулось на два дня, из-за обильных показаний свидетеля, сопровождалось длительными дебатами между комитетом защиты обвиняемого и судьями суда, по вопросу статуса анонимности свидетеля, установления его личности и предоставления возможности наблюдения за выражением его лица во время дачи показаний, чтобы видеть насколько оно соответствует тому, что он говорит.
Группа защиты сослалась на параграф немецкого закона, который поддерживает прерогативу её требования, но коллегия судей ответила другим юридическим текстом, который дает ей право скрыть черты лица свидетеля,в интересах его безопасности, и, таким образом, спор был решен в пользу того, чтобы лицо свидетеля было скрыто за маской.
Утром 9 сентября ,в присутствии коллегии судей, обвинения и защиты, а так же в присутствии Раслана и Аль-Гариба, как и группы юристов и представителей СМИ , свидетель, названный судом Z-30.07.19, вошел в зал собственной персоной. Он говорил часами с акцентом ... характерным местности, выходцем которой он являлся. Это позволило нам создать почти ясную картину ключевых идентификаторов личности свидетеля («Заман Аль Васл» предпочёл скрыть эту информацию ,в соответствии с принципом защиты свидетелей).
Судей интересовало не сколько сама личность свидетеля «Z-30», или содержание того, что он скажет, а то, насколько его показания совпадают с теми ,которые он уже дважды давал Германской полиции, чтобы удостовериться в их подлинности, соответственно, первая просьба к свидетелю заключалась в том, чтобы он поведал аудитории «погребениях», в которых он участвовал.
С этого Z-30 начал рисовать общую картину того, чем он занимался в течение нескольких лет революции (называя её «кризисом»), начиная с осени 2011 года, когда оба, вышеупомянутых офицера разведки были назначены в «правительственный департамент», находящийся в Дамаске, специализирующемся на погрбениях мертвых.
В начале его «работы» спецслужбы сопровождали его в военные госпитали Тишрин и Хараста, чтобы доставить тела и закопать их, но позже, из-за роста объема «работы» и в целях « оптимизации», спецслужбы режима поручили свидетелю «Z-30» официальное задание, на бланке, с подписью и печатью. Ему был предоставлен для осуществления деятельности автомобиль (14-местный фургон Nissan, как он его описал) без номеров, который был украшен двумя фотографиями Башара Асада (свидетель называл его «президентом») спереди и сзади, и этого было достаточно, чтобы беспрепятственно проезжать через различные блок-посты.
В среднем ,около 4-х раз в неделю свидетель выезжал на этой машине между 4 и 5 часами утра, чтобы собрать свою "бригаду" из нескольких районов Дамаска, прежде чем все они направлялись к назначенному месту захоронения либо в "Наджхе" (примерно в 18 км к югу от Дамаска), либо в провинции "Аль-Катыфа" (примерно в 40 км к северу от Дамаска).
Туда (в Наджха и Аль-Катыфа ) , заранее направлялись рефрижераторы, набитые трупами. Согласно показаниям "Z-30", которые были даны в ответ на запросы Высшего регионального комитета судей в немецком "Кобленце", загрузка одного грузовика-рефрижератора составляла от 500 до 700 трупов, иногда их было меньше-около 300 трупов. В какие то разы мог приехать только один рефрижератор, в другие сразу три. Это происходило еженедельно, примерно 4 раза в неделю, то есть около 4000 трупов по подсчётам свидетеля.
По показаниям "Z-30", отвечавшего на объяснения судей Областного Верховного суда в Кобленце (Германия), груз одного рефрижератора составлял от 500 до 700 тел, иногда меньше и с грузом около 300 тел, мог привезти на место один грузовик, а иногда и три грузовика приезжали сразу, все это делалось примерно 4 раза в неделю, что означает, по подсчетам зашифрованного свидетеля, что система хоронила в среднем около 4000 тел в неделю.
Со слов «Z-30» , грузовики с трупами часто были около 11 метров в длину, то есть размером с «контейнер», они приезжали из военных госпиталей два раза в неделю, как и грузовики, идущие из тюрьмы Сейдная (они были также большими и прибывали на места захоронения два раза в неделю.), из "гражданских" больниц, такие как Аль-Муджтахид и Аль-Муасат, хотя и в меньшей степени, но так же прибывали небольшие рефрижераторы с частотой, один или два раза в месяц.
Свидетель описал "плотный рабочий график", сказав, что они работали" без отдыха или отпуска", и его обязанностью как руководителя похоронной «бригады» была регистрация количества тел в соответствии с подразделениями тюрем из которых они прибыли. И привёл в пример, как это происходило: из определённого департамента прибыло 150 трупов, из другого 200 и тд. И в таком виде список предоставлялся офицеру, ответственному за захоронения.
Значение слова «поработали» на языке спецслужб.
Пока свидетель подробно описывал детали, перечисляя названия подразделений тюрем и количество прибывших из них трупов, полковник Анвар Раслан внимательно слушал, пытаясь записать некоторые моменты из показаний, в то время как Ияд аль-Гариб сидел, держа ровно голову и пытаясь надеть медицинскую маску.
Судья задала вопрос свидетелю: что конкретно вы регистрировали?
На что свидетель отвечал: я регистрировал название и номер подразделения ... Трупы прибывали обнаженными, с наклеенными номерами и кодами подразделения, на лбу или на груди ... Что касается тюрьмы Сейдная, то там ситуация была иной, потому что захоронение производилось в день казни.
Судья решила уточнить по поводу трупов, прибывали ли они из подразделения под номером 40 (которую возглавлял Хафез Махлуф, и Ияд аль-Гариб служил некоторое время до того, как он дезертировал), на что Z-30 ответил: «Да, Управление государственной безопасности, Аль-Хатиб Отделение Департамента государственной безопасности, подразделение номер 40, Палестинское подразделение , Отделение политической безопасности, Окружное отделение, Отделение патрулей, Рота 215 и Разведка ВВС – из всех этих подразделений прибывали трупы.»
Судья: Из какого филиала прибывало больше всего трупов?
Свидетель: «Я часто слышал, как офицеры говорят: сегодня комитет государственной безопасности «поработал»».
Судья: Что подразумевалось под словом « поработал»?
Свидетель: Это означает, что они отправили большое количество трупов.
Не смотря на то, что подразделений и трупов было очень много, мест захоронений было всего два , на юге от Дамаска (Наджа), и на севере от Дамаске (Аль –Катыфа), и там, по словам очевидца, рылись "линии", то есть продольные ямы в виде траншей, достигающие в длину до 200 метров, шириной 4 метра и глубиной 6 метров, которые были вырыты роторными экскаваторами «Баггер».
« Бригада» для работ на захоронениях прибывала на место после того, как" линия " была уже подготовлена заранее, где они подвергались досмотру, чтобы убедиться в отсутствии каких либо устройств связи или камеры, и сразу же после этого наступал момент, когда приходилось сталкиваться с жутким зрелищем и запахами, которые невозможно передать словами, какого бы уровня мастерства слова не достигал бы переводчик, то, что поведал немецким слушателям свидетель.
Из рассказа свидетеля: Двери грузовиков (рефрижераторов) открываются, и перед глазами предстаёт зрелище, которое он видел бесчисленное количество раз: «Шшшшшшшш ... звук похож на то, как если бы с силой был открыт газовый баллон», таким образом свидетель пытался передать звук, издаваемый газом, который испускался при открытии рефрижиратора, запах был невыносимый , который распространялся на большие расстояния, и преследовал после этого повсюду долгое время, и ничем невозможно было его ни смыть ни искоренить : « Запах трупов въелся в моём носу, и нигде больше не покидал меня , хотя я испробовал всевозможные средства., и дезинфекцию и ароматизаторы и духи, ничего не могло перебить этот запах, я не мог ничего есть из за этого запаха ... но через некоторое время это стало частью меня ».
«Опухшие трупы протыкали, поэтому исходил такой смрад, я видел море крови, тучи кишаших червей….я долго не мог есть после увиденного.»
Один из судей попросил свидетеля подробно описать трупы и их кондицию, в то время как полковник Анвар Раслан все еще внимательно слушал показания, а Ияд Аль-Гариб» запрокинув голову, сидел с закрытыми глазами.
Свидетель рассказывал, что тела были обнажены и покрыты красными, синими или темными пятнами, у многих вырваны ногти на руках и ногах, у некоторых был отрезан детородный орган ( упоминая при этом труп, замученного ребенка Хамзы аль-Хатиба).
Лица у многих были изуродованы, как будто на них вылили химическое вещество, чтобы стереть черты, у некоторых были настолько перебиты все кости, что они превратились почти в бесформенную массу, как слизь.
Трупы, которые прибывали из тюрьмы Сейдная , отличались от трупов, прибывающих из других подразделений и больниц, хотя они и были обнажены , как и другие, они были без запаха, потому что они были «свежими», то есть их отправили на захоронение в тот же день казни, поэтому свидетель мог четко различить след от веревки на шее .
Руки узников (он называл их во всех своих показаниях «трупами») были связаны железными или пластиковыми наручниками, и, поскольку они не имели запаха, свидетель мог приближаться к трупам из тюрьмы Сейдная, в отличие от тех, которые прибывали из других мест, эти образы преследуют его в кошмарах по сей день.
Судья спросил: « Вы сами пришли к такому выводу, что они были казнены в тот же день?»
Свидетель ответил, что офицер, сопровождавший процесс погребения, сообщал, что они были казнены в тюрьме в 12 часов или час ночи, и поскольку похороны начинаются около пяти часов утра того же дня, тела все еще были теплыми, и холод смерти еще не сковал их, некоторые из них были всё ещё живы, и свидетель и вся бригада видели это, что они ещё дышали, поэтому сопровождающий офицер режима приказывал, чтобы такие « «дышащие» тела перемалывали бульдозером. Свидетель: «Я видел собственными глазами ».
Когда судья спросил об именах сотрудников безопасности, под командованием которых они работали , адвокат свидетеля вмешался, возражая против вопроса, считая, что раскрытие такой информации для общественности может способствовать установлению личности свидетеля и нарушить условия защиты (Заман Аль Васл узнал, что свидетель ранее упоминал имена офицеров безопасности, в протоколах полицейского расследования).
«Погребение» и « свалка».
Возвращаясь к процессу захоронения и его «методам», Z-30 рассказывал о том, как машинист, выполнял подъем и опрокидывание кузова, чтобы можно было выгружать из него трупы : «Рабочие прибывали и начинали опорожнение грузовика, просто выталкивая и сваливая трупы ...Грузовик наклонялся и они толкали трупы, чтобы они катились вниз , куда они просто падали в кучу в траншеи».
После того, как трупы были свалены в яму, подгонялся бульдозер , и засыпал и утрамбовывал землю поверх захороненных тел , покрывался только тот участок, который был заполнен телами, остальная же часть продольной траншеи оставалась открытой, подготовленной для ещё большего количества трупов, как только вся траншея заполнялась, начинали рыть новую траншею.. И так далее.
Свидетель раскрывает фотографии и имена десятков сотрудников « Больницы смерти 601».
Судья: «Трупы сваливались в одну кучу, как на свалке?»
Свидетель: «Да, их просто скидывали в яму, а потом бульдозером сверху выравнивали землю».
Судья: « За сколько дней заполнялась траншея?»
Свидедеть: « По разному, иногда за один день, иногда одного дня не хватало, всё зависело от размера , выкопанной траншеи.»
По два водителя для каждого захоронения.
Начинает человек с цветом кожи(?)... (информация не разглашается) свою миссию около четырех часов утра, отправляется в Наджху, к югу от Дамаска, недалеко от отеля Эбла, чтобы добраться до захоронения , или дальше на север, к захоронению в район Аль-Катыфа возле штаба Третьей дивизии.
К местам захоронений так же, как и к военным объектам, нельзя ни приближаться ни фотографировать Что касается «фургона», с изображением Башара аль-Асада, то он беспрепятственно въезжал вместе с пассажирами, поскольку у них было «официальное поручение» ,известное всем, кто охраняет захоронения Наджхи и Аль-Катыфы.
Около девяти часов утра свидетель и его бригада возвращались в Дамаск, пропахшие трупами. Некоторые надевали во время « работы» медицинские маски , кто то был даже в халате и в перчатках, а кто то без. Иногда работали в чём есть и голыми руками. По словам свидетеля: « ни сменной одежды , ни антисептических средств не выдавалось». Некоторые рабочие из бригады в следствии этого заболели, некоторые даже умерли от болезней.
Судья спросила, были ли другие места захоронений, кроме Наджхи и Катифы. Свидетель ответил, что были, принадлежащие 4-й дивизии ВВС (в аэропорту Меззе), и пояснил, что он узнал об этих захоронениях от водителей бульдозеров, которые работали одновременно на тех захоронениях, и в «Наджха» и «Аль-Катифа».
Многократные нервные срывы
Свидетель «Z-30» провел более 3 часов, рассказывая о «миссии», порученной ему спецслужбами Асада в период с 2011 по 2017 год, во время которой он описал множество ужасных сцен и событий, и он смог повествовать, не смотря на его измученный тон, но в три часа пополудни у него был нервный срыв , когда один из судей спросил его о наличии женщин и детей среди трупов, которые он закопал, на что он ответил: «Да, были и женщины и дети, маленькие и девочки и мальчики», вспоминая, он рассказал, как видел тело женщины под грудой трупов, которая обнимала мертвого ребенка…последнее предсмертное объятие, было видно, что они умерли вместе. « В тот день я больше не мог всего этого выносить…я был полностью внутри сломлен и раздавлен» Через некоторое время самому свидетелю стало плохо на заседании , у него сильно упало давление, суду пришлось отложить слушание дела до следующего заседания. В следующем номере Заман Аль Васл опубликует продолжение.
После того, как заседание было отложено, участники начали покидать зал один за другим, и Анвар Раслан сразу же вышел с полицейскими, которым было поручено охранять его, в то время как другой полицейский стоял перед Иядом Аль-Гарибом и приказал ему протянуть руки, чтобы надеть на него наручники ... Ияд пробормотал слово, которое полицейский не смог понять ... Я стоял в двух метрах от него, нас разделял только низкий деревянный стол, который был на самом деле « высоким забором». Полицейский , заметив, что Ияд смотрит в мою сторону, потребовал меня покинуть зал суда, потому что заседание закончилось .Вот так запросто « Закончилось!» Но на самом деле это заседание невозможно «закончить», пока продолжается Холокост Асада и массовые могилы режима не поведали все свои тайны, а тирания остается безнаказанной». |
