" ... После схватки мы перестроились. Оказавшись в строю, я просигналил Накадзиме, что собираюсь преследовать самолет противника. Махнув рукой, он дал согласие, и я, войдя в пике, начал снижение.
Через считанные минуты я вернулся в Порт-Морсби и начал кружить над аэродромом на высоте 12 000 футов. Батареи ПВО молчали, истребителей противника не было видно. Вскоре на одной высоте со мной появились еще два Зеро, и мы образовали строй. Нисидзава и Ота улыбнулись мне, а я, приветствуя их, помахал рукой.
В образованном строю крылья наших самолетов находились на расстоянии всего каких-то нескольких футов друг от друга. Я сдвинул фонарь кабины, описал над головой пальцем круг и показал им три пальца. Оба летчика подняли руки в знак согласия. Мы собирались выполнить три мертвых петли, держась вместе.
Поискав взглядом истребители противника и не заметив их, я, накренив нос самолета, стал набирать скорость, Нисидзава и Ота следовали за мной. Я рванул на себя ручку управления, и мой Зеро, беспрекословно подчиняясь, взмыл по крутой дуге брюхом вверх. Два других летчика, не отставая от меня, безупречно выполнили свои фигуры.
Еще два раза мы взмывали вверх, пикировали и делали петлю. Ни одно орудие не открывало огонь с земли, самолетов противника в воздухе не было.
Когда я завершил выполнение третьей петли, Нисидзава приблизился к моему самолету и со счастливой улыбкой на лице показал знаками, что хочет повторить все снова. Повернувшись налево, я увидел улыбающегося Оту, который кивал в знак согласия. Соблазн оказался слишком велик. Мы снизились всего до 6000 футов над аэродромом и четким строем выполнили еще три петли. Ни одно орудие не выстрелило! Мы, похоже, произвели фурор своей безрассудной выходкой. Я подумал о находившихся на земле и громко расхохотался.
Мы вернулись в Лаэ через двадцать минут после приземления других истребителей. Рассказывать о своем «подвиге» мы никому не стали. Едва оказавшись вместе, мы принялись громко хохотать и улюлюкать. Ота буквально выл от радости, а более сдержанный Нисидзава одобрительно похлопывал нас по спине. Но надолго сохранить нашу тайну нам так и не удалось. В тот же вечер, часов после девяти, один из дневальных появился у нас в казарме и сообщил, что лейтенант Сасаи хочет нас немедленно видеть. Мы, встревожившись, переглянулись. За эту выходку нас могли сурово наказать.
Не успели мы войти к Сасаи, как он, вскочив с места, стал орать.
– Посмотрите, кретины! – проревел он. – Посмотрите-ка сюда! – Он был красным от ярости и едва сдерживался, размахивая написанным по-английски письмом перед нашими лицами. – Вы знаете, откуда это у меня? – кричал он. – Нет? Так я вам скажу, болваны. Несколько мнут назад его сбросили с вражеского самолета!
В письме говорилось:
«Командиру авиабазы в Лаэ.
На нас произвели неизгладимое впечатление три летчика, нанесшие нам сегодня визит, все мы любовались их выполнением мертвых петель над нашим аэродромом. Это было настоящее шоу. Были бы весьма признательны, если бы они смогли вернуться сюда еще раз и каждый носил бы на шее зеленый шарф. Просим извинить, что не смогли оказать им достойного приема во время последнего посещения, но в следующий раз мы позаботимся, чтобы наш прием оказался очень „горячим“.
Мы едва сдерживались, чтобы не расхохотаться. Письмо было подписано летчиками-истребителями с базы в Порт-Морсби. Лейтенант Сасаи поставил нас по стойке „смирно“ и сурово отчитал за „идиотское поведение“. Мы получили приказ больше никогда не устраивать авиационных шоу над аэродромом противника. Но шутка нам удалась, и мы получили огромное удовольствие от своей „пляски смерти“."
С. Сакае
История о Бомбе.
Во время второй мировой войны, германские и союзные войска регулярно совершали бомбовые налеты на аэродромы друг друга. Поэтому, германское командование отдало приказ построить полный макет аэродрома чтобы отвлечь внимание союзников, самолеты, ангары, автомобили, средства ПВО - все делалось из дерева. Строительство проходило в обстановке строжайшей секретности. Но, однажды над аэродромом пролетел бомбардировщик союзников и сбросил лишь одну бомбу, после чего строительство прекратилось. Бомба была деревянной и к ней была приложена записка - "Какой аэродром, такая и бомба".
После чего немцы решили расположить на этом игрушечном аэродроме настоящие самолеты, ведь англичане, зная об имитации аэродрома, будут считать их макетами. Через два дня после перебазирования немецких самолетов англичане опять разбомбили этот аэродром, но уже настоящими бомбами. В конце бомбардировки был сброшен вымпел со словами: "Ну вот, совсем другое дело!".
